Так звучит одна из реставрационных заповедей финского архитектора-реставратора Пану Кайлы. Это весьма важно для сохранения наследия. Именно большей частью желанием «сделать нам красиво» продиктованы многие реставрационные решения, связанные с изменением первоначального (или последующего исторически сложившегося облика), остальное – с непониманием, как же все-таки сделать правильно, часто из-за недостатка исходной и/или теоретической информации, а чаще из ложных посылок.
Когда мы имеем дело с культурным наследием решением только технических или только эстетических проблем не обойтись, так как сюда всегда примешивается философия сохранения наследия и реставрационная этика.
Не нужно ходить далеко с острова Кижи, чтобы увидеть примеры несомненного вреда, нанесенного памятникам архитектурного наследия.
Так, церкви Кижского погоста в 1950-е гг. лишились обшивок, своей защиты от пагубного атмосферного воздействия - солнца, воздуха и воды. Именно обшивка должна принимать на себя первый удар неблагоприятных внешних условий, что она и делала здесь более 130 лет (с 1818 по 1950-е), иначе, боюсь, нашим современникам не видать этих церквей. Но обшивку разобрали, чтобы вернуть исторический облик, показать гениальные бревенчатые конструкции в первоначальном виде и… получили нынешние проблемы прогрессирующей деградации материала и разрушения здания.
 |
| Преображенская церковь, начало 1900-х |
 |
| Преображенская церковь, 2009 |
Но более печально, наверное, изменение исторического облика памятника, так как при этом фальсифицируется сам контекст культурного наследия и переписывается, стирается история. Сравните украшение острова Кижи, часовню Спаса Нерукотворного из деревни Вигово, до и после реставрации. Реставрация «а ля Русь» мало общего имеет с исторической правдой.
 |
| Часовня Спаса Нерукотворного в дер. Вигово |
 |
| Часовня Спаса Нерукотворного после переезда на о.Кижи |
Теперь о том, что именно вызывает сильную обеспокоенность в нынешней реставрации Преображенской церкви лично у меня. Это:
- несоответствие многих действий международно признанным принципам реставрации, а также вольная интерпретация или простое игнорирование отдельных рекомендаций экспертов ИКОМОС;
- закрытость проекта, чего в принципе не должно быть на объектах такого значения;
- отсутствие мультидисциплинарной экспертизы всех принимаемых решений;
- недостаточная подготовка кадров, так как, не смотря на несомненный высокий профессионализм плотников, по моему убеждению, всем есть еще чему учиться. Профессионал тогда профессионал, когда за его плечами уже имеется достаточный опыт проведения подобного вида работ, а не отдельных видов операций. А ведь большинство из них сейчас носят экспериментальный характер, и памятник – становится заложником эксперимента.
В рамках этой статьи хочу коснуться только недавно проведенных работ по устройству новых фундаментов под реставрируемую Преображенскую церковь. Хотя эта работа в отдельных источниках именуются как «укрепление основания» и «усиление и реконструкция» фундаментов, к старым фундаментам это не имеет никакого отношения, - с 2010 г. они уже больше не существуют в природе. Хотя по принципам реставрации фундаменты, подземная невидимая часть здания, или как их называют – «субструкция», являются неотъемлемой частью исторического здания и должны по мере возможности сохраняться. Судя по заключению инженера В. Симагина, который проводил обследование фундаментов и грунтов под церковью, а также инженерную экспертизу четырех вариантов проектов фундаментов для нее (включая свой собственный проект), эти соображения в расчет не принимались. Была ли отдельная зависимая или независимая экспертиза историко-культурного контекста этого вопроса, мне не известно. Но факт тот, что к исполнению принято, как мне кажется, недостаточно взвешенное решение.
 |
| Отчет по обследованию фундаментов Преображенской церкви инженера В.Симагина |
 |
| Из отчета инженера В. Симагина |
Итак, что мы имеем по заключению Симагина:
- «в основании церкви пучинистые грунты - супесчаная морена, «при промерзании может наблюдаться криогенная (морозная) дисерпция … и сползание в направлении склона при промерзании – оттаивании грунта».
- «фундаментами в местах врубовых узловых сопряжений нижнего восьмерика служат отдельные валуны диаметром 50-70 см, а по верху них уложены местами «на сухо» (без раствора) один-два ряда более мелких (плоских) валунов. Глубина заложения… 60-80 см. …Глубина заложения «забирки» под стенами…45-60 см». То есть, все они находятся в зоне промерзания и «это вызывает местные перенапряжения в наземных конструкциях церкви и, возможно, их неравномерную деформацию, в т.ч. и по сезонам года». ..
Расчет показывает, что давление веса здания «значительно превышает прочность супесчаной морены… и, естественно, приводит к вдавливанию, сдвигу и срезу краев некоторых фундаментов».
 |
| Фрагмент фундамента на известковом растворе под западным прирубом церкви. |
 |
| Надгробная плита, уложенная под угол сруба, показывает, что и 1950-60-е гг. не прекращались попытки "укрепления" фундаментов. |
Те
фундаменты на известковом растворе, которые были подведены предположительно в 1860-е гг. под западный прируб церкви вообще не упоминаются, есть лишь фото с указанием повреждения цоколя. Хотя возможно, что сами работы по их подведению и явились одной из основных причин уклона полов самой церкви почти на 50 см в западную сторону на десятиметровом пролете. Вероятно, попытка сделать «настоящие» фундаменты была предпринята еще в то время, но по техническим или финансовым причинам от них пришлось отказаться. Подозреваю, что тогда оказалось не по силам справиться с огромным весом здания. Попытка провалилась вместе с просадкой западного прируба, и мастера ограничились только изъятием ушедших в землю и подгнивших венцов и устройством вместо них каменной забирки «на сухо». Хотя на Покровской церкви фундамент из камня на известковом растворе сделан, но она все-таки поменьше.
 |
| Фундаменты под алтарной (западной) частью |
По мнению сторонних специалистов деформации усадки основания должны были прекратиться через пару лет после возведения церкви. А так как нижние бревна под прессом здания почти сразу вросли в землю, то естественно начали гнить, и церковь стала «расти вниз». В 1860 г. ее как могли «оторвали» от уровня земли, то есть просто вместо удаляемых гнилых бревен подвели камни.
На сем деформации усадки основания прекратились, как утверждают геодезисты московского института «Спецпроектреставрация», уже более тридцати лет (еще задолго до появления металлокаркаса) наблюдающие за подвижками кижских памятников. Основание стабильно. То есть, церковь худо-бедно простояла почти триста лет, и последний отрезок времени никакие признаки растущих деформаций основания не проявлялись. Практика здесь разошлась с теорией.
В отчете приводится фотография фрагмента восточной стены трапезной, которая якобы съехала с фундамента, то есть «поехала» практически в горку на запад (см. разрез). Достаточно даже беглого взгляда на крестовидный план здания, чтобы усомниться в способности западного прируба, ничем не связанного с восточным, утащить его за собой. И все это при общем крене всего здания в противоположную от сползания сторону, то есть на запад – северо-запад. Эта нестыковка как-то прошла мимо внимания проектировщиков…
 |
| Разрез Преображенской церкви из которого должно следовать сползание сруба на восток (влево) |
Хартия ИКОМОС «Принципы изучения, сохранения и инженерной реставрации архитектурного наследия» (2003) гласит, что:
«2.6 До принятия решения по строительному вмешательству совершенно необходимо сначала определить причины повреждения и разрушения, а затем оценить уровень безопасности сооружения»… и
«3.4 Никакие действия не должны предприниматься без доказательства их абсолютной необходимости».
Если действительно фундаменты нуждались только в укреплении, а не уничтожении (а 300-летний возраст церкви говорит, что не все так было безнадежно в основании и фундаментах), то неужели не нашлось бы способов это укрепление произвести? Да это более кропотливая работа и требует определенной квалификации, но детально описана во многих зарубежных учебниках реставрации, и значит вполне осуществима.
 |
| Так видится идеальное послереставрационное здание Преображенской церкви проектировщиками |
И еще, принятое решение вывести новые фундаменты «по горизонту», как было на момент строительства (абсолютная необходимость этого в целях безопасности или еще чего тоже пока не доказана), автоматически влечет за собой:- удаление позднейших исторических наслоений: тесовых полов, уложенных для выправления вышеупомянутых просадок западного прируба в1860-х гг, а также балок того времени, то есть, изъятие из обихода целого исторического пласта, говорящего специалистам довольно много о старой практике плотницких работ;
- возможные проблемы со сборкой старых сохранившихся конструкций, «привыкших» к деформированному состоянию, что повлечет за собой раскрытие пазов и врубок и т.п.
В отношении первого положения могу привести пример сохранения деформированного состояния исторических конструкций здания не в ущерб функциональности здания в одном из домов Германии.
 |
| Пример "невмешательства" в исторические конструкции. |
Мне кажется, абсолютная необходимость такого агрессивного вмешательства в конструкцию памятника, которое мы видим сейчас, не доказана. К сожалению, доказывать никто, ничего и никому не собирается, так как реставрационная команда и поддерживающие ее инстанции вполне довольны собой и категорически не хотят вести конструктивный диалог с оппозицией осуществляемого проекта. А ведь открытость и диалог это «альфа» и «омега» принятия единственно правильных решений в сохранении наследия, имеющего мировую ценность. Думаю, общественности и особенно нашим налогоплательщикам отнюдь не все равно, что делается с памятником, на каком основании и за какие деньги…
Чем объяснима столь поразительная негибкость и одержимость в отстаивании всех своих не всегда безупречных решений, как показывают доклады Миссий ИКОМОС? Вероятно, все объясняется последним документом, из которого явствует, что Николай Попов триедин в ипостасях заказчика, исполнителя и контролера. И что бы не сделала его команда – все хорошо!
Весь ход реставрации, начиная с 1950-х гг., показывает, что при всей разности подходов, целью ее является, как ни странно это звучит, не сам памятник, не сохранение его со всей богатой историей строительства и ремонтов (тоже утраченных технологий), а какие-то часто сиюминутные интересы: сделать красиво, сделать снизу-вверх или побыстрей к очередному юбилею… Архитектор Ларс Петтерссон, известный финский исследователь деревянных храмов Заонежья, во время своего первого и последнего послевоенного визита Кижей 1989 г., на вопрос «Как вы относитесь к разборке храма?» ответил, что «после такой реставрации храм потеряет душу».
